…Джорджу было любопытно, как её зовут. Он представил, что она Клэр или Линдси: эти имена вдохновляли его гораздо больше, чем Бриджит, Бернадетт или Грэниа. Нет, её определённо зовут как-нибудь более изысканно. У неё должно быть красивое, утончённое, но при этом сильное, величественное, подходящее его обладательнице имя, вызывающее в памяти солнечное лето, постриженные лужайки, на которые выносят клубнику со сливками и булочки с джемом после утомительной игры в крокет.

— Как вы познакомились? — Алан прочитал записку, переданную из зала.

Он пожал плечами, задумался, хотел было отшутиться, вспомнив, как однажды оплатил подписку на сайте знакомств, гарантирующем, что в течение года он найдет там настоящую любовь, а если не найдёт, то получит дополнительные шесть месяцев бесплатных поисков. Очень выгодная сделка! Конечно, если к тому времени он не прыгнет в отчаянии в пропасть из-за сотен отправленных писем и удручающе скудного количества полученных ответов. Но всё же Алан предпочел высказаться иначе:

— Это было не через интернет, всё случилось по-старомодному. Знаете автоматы, которые за монетку выбрасывают сладости? Так вот, в один из таких моментов, когда у меня в кармане было пусто, и произошло знакомство с Кристиной. Хотя, если честно, я знал её раньше. Мы работали в одной компании и часто пересекались по выходным на теннисных матчах, где она всё время молчала. Потом наш тренер заболел, и у меня начались проблемы на работе…

***

…Крокодил Чарли, Лягушки Фредди и Фиона, Рыбки Фрэнк и Фрэнсис были счастливы резвиться рядом с домиком Джорджа. Только крысёнок Рональд убежал от них подальше, размышляя, почему бессмысленные бега люди называют «крысиными», а не, скажем, «верблюжьими»?

Алан, с растрёпанными волосами и напряжённым выражением лица, стоял в мраморном холле телекоммуникационного гиганта и громко, с сильным ирландским акцентом, объяснял спешащим на работу коллегам: «Руководство нашей компании — это сборище токсичных менеджеров, которые устраивают нам, измученным и запуганным работникам, настоящие крысиные бега! А мы...» — Алан картинно оглянулся назад, но за ним уже никого не было… кроме Кристины, которая стояла у автомата и выбирала снэки. Он подошёл к автомату — мелочи в карманах не оказалось, и она не раздумывая протянула ему маленький пакетик со сладостями: его любимый изюм в шоколаде. С этого момента в жизни Алана появилась Кристина. А в её жизни появился Алан, напоминающий энергичного и неукротимого Джорджа Беста.

…Откуда же она явилась — из космических далей? Или её создал добрый доктор Нефранкенштейн, собирая из самых совершенных частей? Наверняка родители обожали её с самого рождения, крошечное чудо нежной радости. Джордж был уверен, что она из тех, кто спасает раненых разноцветных птиц, заботливо ухаживает за ними, пока они не выздоровеют, а потом отпускает на волю. И птицы в знак благодарности возвращаются весной, приводя с собой друзей. Они поют для неё весёлые песни, и она, слушая их, невольно улыбается, наполняя окружающий мир розовыми и жёлтыми оттенками очарования.

***

— Я пишу книгу! — победно заявил Алан, проиграв Кристине очередной теннисный сет.

— Здорово! Можно почитать?

— Ты не поймёшь, там много слэнга.

— Отлично, я подтяну английский!

…Джордж представил её сидящей за первой партой в классе, в аккуратной школьной форме с галстуком. Она — прилежная ученица, всегда выполняет домашние задания и получает звездочки за успехи. В перерыве мальчишки бегают за ней на площадке, но она никогда не гоняется за ними. Джордж бы тоже не стал за ней бегать: он бы купил ей самые вкусные сладости по 10 пенсов, бутылку колы, апельсиновую пастилу, маленьких желейных мишек и упаковку шипучки!

— Ха-ха. Вспомнил, как странно ты реагировала на мои шутки, когда мы впервые играли в теннис. Я тогда решил, что ты — глухонемая Моника Селеш. Представляешь, как я удивился, когда ты, наконец, заговорила?

...Джорджу стало интересно, встречала ли она кого-нибудь столь же знаменитого, как те, с кем ему доводилось пересекаться во время своих путешествий. Возможно, она пила чай и ела маленькие треугольные бутерброды с огурцом, разумеется, без корочек, в компании герцога и герцогини Кентских — ведь, несомненно, она была частым гостем в их кругу.

***

За всю свою жизнь Алан успел поработать во многих местах, но временная работа на куриной фабрике запомнилась ему как самая худшая. Он вытаскивал кур из огромных клеток и подвешивал их за ноги на крючки движущегося конвейера. Лента медленно уходила в отверстие в стене и исчезала в потайной комнате, скрывая дальнейшую судьбу птиц.

Курам такой «аттракцион» явно был не по душе — они яростно сопротивлялись. Возможно, их пугало подвешивание вниз головой или предчувствие скорой гибели. Окончательным протестом птиц становилось обильное испражнение на Алана, когда ему, наконец, удавалось закрепить их и отправить в последний путь.

Этот короткий рождественский период работы навсегда изменил его. Он стал вегетарианцем.

...Джордж смотрел на неё и гадал, какой работой она занималась раньше. Он предположил, что сначала она была стюардессой, но вскоре сдалась, когда ей предложили подработку моделью: четверть часа за вдвое бо́льшие деньги. И, соблазнившись выгодным предложением, она превратилась в пассажира первого класса, регулярно путешествующего по экзотическим странам.

***

С тех пор, как Алан ушёл из ненавистной ему телекоммуникационной компании, где, по его словам, «ум начальства был обратно пропорционален высоте их должностей», он так и не нашёл постоянной работы. Однако его жизнь начала постепенно меняться к лучшему. У него появился постоянный партнёр по теннису — Кристина, и вскоре они решили сдать дом Алана в аренду, чтобы вместе снимать квартиру.

…Джордж позволил ей завладеть его мыслями, задаваясь вопросом: кто был её первой любовью? Кто разбил её сердце? Он был уверен, что это неизбежно случалось в её жизни. Он найдёт этого человека, выследит его!.. Но что дальше? Джордж не знал, что сделал бы. Возможно, просто обозвал бы обидчика какими-нибудь неприятными словами и тут же убежал, оставив его в недоумении ломать голову над тем, что же вызвало такой гнев у незнакомого ему прохожего. Джордж понимал, что это ничего не изменит, но всё же... Возможно, тот парень не сможет забыть его слова, будет снова и снова перебирать в памяти своих врагов, пытаясь понять, почему именно с ним произошло такое странное событие. Да, таков был план Джорджа — запутать до́смерти! Эта мысль развеселила его.

***

Кристина наслаждалась прогулками по городу с Аланом. Во время этих прогулок она могла расслабиться: никто больше не обращал внимания на её акцент, который обычно вызывал любопытство. Теперь всё внимание было сосредоточено на Алане. Его часто спрашивали, откуда он родом, хотя по его характерному произношению английских слов многие уже догадывались. Алан с удовольствием и гордостью подтверждал их догадки: «Ireland, Belfast!» Он не только не стыдился своего происхождения, но и охотно подчёркивал свою принадлежность к родному городу, несмотря на заметное замешательство и плохо скрываемый испуг в глазах собеседников.

…Джордж задумался: стала бы она есть ирландское рагу, если бы он, согнувшись над горячей плитой, приготовил его специально для неё? Если нет, то, возможно, стоило бы преподнести ей что-нибудь в память о его происхождении: ирландское постельное бельё, хрусталь из Уотерфорда, маленькую пластиковую бутылочку «Гиннесса» в виде брелока, коробку шоколадных конфет «Трилистник», милого лепрекона, футболку с логотипом Белфаста... Но нет, он знал, что ей хотелось бы обычную ирландскую жестяную свистульку, на которой она научилась бы играть за один день, поскольку, как он полагал, она была талантлива в музыке и могла бы играть, когда они вместе шли по улице. Она вела бы его, как крысолов, а он танцевал позади или даже взял бы большой барабан, по которому радостно барабанил в качестве аккомпанемента.

***

— Мне нравится концовка твоей книги, — призналась Кристина. — Такая добрая и детская, я могу перечитывать её бесконечно.

…В домике, где жил Джордж, было две двери: жёлтая, счастливая дверь и розовая — для приключений. В тот день он надел шляпу, поскольку волосы были слегка растрёпаны, и распахнул счастливую дверь.

Джордж прошёл по саду, чтобы поздороваться со своими соседями.

— Привет, Фредди, привет, Фиона, — приветствовал он лягушек.

— Доброе утро, Фрэнк, доброе утро, Фрэнсис. — Подошел он поближе к рыбкам.

И тут появился Чарли — крокодил:

— Привет, Джордж!

Джорджу нравился Чарли. Чарли был одинок. Он переехал сюда из Австралии с большим желтым чемоданом, но никто, кроме Джорджа, никогда с ним не здоровался, потому что все его боялись. Джордж знал, что это дружелюбный крокодил. А Чарли всегда недоумевал, почему здесь нет миссис Джордж, но он был слишком вежлив, чтобы спросить.

— Странно, что ты начинаешь читать книги с конца, а не с начала, — улыбнулся Алан.

— Ну если ты настаиваешь… — Кристина села за компьютер и начала читать первую главу.

…Джордж и «она» — может ли кто-нибудь с полной уверенностью сказать, что всё это ему не привиделось? Джордж хотел ответить, но лишь подумал: «Перестань болтать и пиши обо мне и о НЕЙ».

***

— Кристина, проснись! — раздался голос Алана. Кристина открыла глаза. — Ты кричала!

— Ужасный сон. Мне часто снится, как они бомбят электростанцию.

— Ты бы орала сильнее, если бы родилась во времена Траблс. А я сплю как младенец, кошмары не пугают меня с тех пор.

— Траблс?

— Да, когда твой друг не приходит в школу, потому что его больше нет. И ты каждый день проходишь мимо того места, где он погиб от взрыва бомбы. Это было наше детство… Давай махнём в Белфаст? Снимем номер в отеле, который взрывали тридцать шесть раз!

— Нет уж, лучше в Дублин.

— Зря. Кстати, ты знала, что аэропорт Белфаста назван в честь Джорджа Беста?

— Конечно. Ты похож на него, и не только внешне.

— О, ты разбираешься в футболе?

— Я родилась в Югославии, у нас был отличный футбол.

— Как бы то ни было, Северная Ирландия обыграла Югославию!.. Правда всего один раз… Давно это было…

В те времена в Белфасте часто происходили взрывы и любой громкий шум заставлял соседей выходить на улицу, чтобы обсудить, что же случилось. По сей день Алан не видел более странного зрелища, чем взрыв бомбы на многолюдной улице. Реакция каждого человека была одинаковой: на лице появлялось выражение испуга, спина выгибалась дугой, руки непроизвольно приподнимались, а пальцы растопыривались, словно пытаясь прикрыть голову. Через несколько секунд люди медленно выпрямлялись, смеялись, произносили одно-два или пару-тройку ругательств, оглядывались по сторонам, чтобы убедиться, что не выглядят глупо, печально качали головой и после ещё нескольких ругательств продолжали свой путь, обсуждая происшествие с такими же людьми, испытывающими те же чувства и произносящими столь же красочные выражения.

…«Неплохо бы уехать из Белфаста, из всей этой Северной Ирландии», — подумал Джордж, почти как в песне Boney M:
«Белфаст, Белфаст... пора поверить, детка, пора поверить — уезжать, верить, все уезжают».

***

…Джордж был раздражён, глядя на карликов, нанятых для привлечения посетителей в паб. Они были одеты как лепреконы. Именно в этот момент он осознал: настоящая Ирландия — это Белфаст, а не Дублин, где жители весело танцуют под ирландскую музыку для пьяной публики. Музыку, которую играют невероятно талантливые, но разочарованные жизнью люди: их белфастские души были проданы созданному для туристов американизированному представлению об Ирландии…

Кристина дочитала очередную главу и грустно подумала: «Может, я зря предложила ему поехать в Дублин?»

…Джордж не думал о ней сегодня и не задавался вопросом, что она задумала, потому что у него ужасно болела голова. Если бы у неё болела голова, он обязательно ухаживал за ней, готовил ей тарелку домашнего овощного супа после того, как она принимала парацетамол, который он растирал и растворял в стакане специально для нее. Она лежала на диване, положив голову ему на колени, а он гладил её волосы, любуясь её красотой, пока ей не становилось лучше или, может быть, пока она не хотела ещё супа.

***

— Как прошло интервью?

— Думаю, отлично! Я прошёл все этапы и даже встретился с командой.

— И что они тебя спросили?

— О моём хобби!

— И что ты ответил?

— Что пишу книгу!

— Лучше бы сказал, что играешь в теннис. Не думаю, что программист, который пишет книгу, — это то, что им нужно.

— Было ещё интереснее! Они спросили, о чём книга.

— И что ты ответил?

— О раздвоении личности! — Алан громко рассмеялся.

— Алан, что ты наделал! Тебя опять не возьмут. Начинай готовиться к следующему интервью.

— F*ck them!

Кристина чувствовала свободу, слушая Алана или читая его книгу. Он был полностью независим от мнения окружающих, и это её восхищало. Ей хотелось быть такой же: ничего не бояться, не стесняться акцента, ошибок или своего происхождения. Возможно, это была особенность людей, чьё детство прошло в Траблс: когда с ранних лет живёшь среди ужаса, во взрослой жизни ничто уже не пугает. Ты понимаешь, что в любой момент можешь погибнуть, и поэтому перестаёшь волноваться о том, что о тебе думают другие. Но если катастрофа случается, когда ты уже взрослый и прожил счастливое детство, то справиться с разрушениями становится куда сложнее. Более того, начинаешь бояться, что это повторится снова и снова.

Кристина посмотрела в небо и тихо произнесла: «F*ck them!»

***

…В течение следующих месяцев они с Джорджем мало общались. Это происходило через интернет-мессенджер, а не на словах, лицом к лицу, чтобы он мог посмотреть ей в глаза. Она ни за что не согласилась бы встретиться с ним и выпить кофе, даже если бы он, как это бывало раньше, пообещал, что на ужин будет только готовая еда, и ей не пришлось бы задерживаться надолго.

…Джордж знал, что она побывала в Ирландии, но её сердце покорила Шотландия, особенно Шотландское нагорье. Ирландцев она недолюбливала: один из них когда-то причинил ей боль. Только не он, думал Джордж, он бы никогда так не поступил.

***

— «Почему она ушла?» — прочитал Алан следующий вопрос и, помедлив, произнёс:

— Захотела написать свою собственную книгу…

…Джордж задумался, вспомнит ли он её сегодня? — «Нет, вряд ли…» — Но он вспомнил. В последнее время он часто думал о ней. — «Может быть, наши судьбы снова пересекутся… где-нибудь в мире книг?»