ㅤㅤㅤОни неслись вниз по крутому склону, падали, кувыркались, рискуя сломать хребет, вырываясь из стойла, из оков, из солнца.
ㅤㅤㅤ«Никого, никого нет свободнее вас, мои кони!» — шептал Гия, глотая ветер.
ㅤㅤㅤИ он, словно жеребец — жилистый, ловкий, упрямый — мчался по склону, падая, разбивая губы до крови, врываясь в жизнь, в реку.
ㅤㅤㅤБурная река внизу холма страстно хватала их — и коней, и Гию — и крутила, и пенилась, и рвала на части их крепкие молодые тела.
ㅤㅤㅤВырвавшись из реки, уставшие, задыхающиеся, стонущие, но все еще дикие, они падали на траву под палящее солнце.
ㅤㅤㅤ«Жри, пали, жарь!» — бросал вызов Гия самому богу огня.

ㅤㅤㅤНа холме, за деревом, стояла высокая статная женщина в черной вязаной шали. Возвращаясь с дальнего виноградника, женщина решила отдохнуть в тени под густой кроной каштана, когда безумный вихрь юности пронесся мимо: вниз, к опасной бурлящей воде.
ㅤㅤㅤЖенщина смотрела на них, и солнце отражалось в ее глазах.
ㅤㅤㅤ«Гия мой, Гия, мой сынок...»
ㅤㅤㅤВот и всё, что она сказала. Зачем что-то ещё? Высшие силы услышали слова матери и всё поняли: холм отдал юноше аромат душистых трав, ветер нырнул в воду, река неспешно потекла в другую сторону, солнце зависло в облаках.
ㅤㅤㅤВечером, приведя табун домой, Гия спал крепко-крепко, как спят только дети.
ㅤㅤㅤ«Гия мой, Гия, сынок...»